Андрей Мерзликин — актёр театра и кино, кинорежиссёр, телеведущий. Заслуженный артист РФ.
В студенческие годы Андрей Мерзликин решил пуститься «во все тяжкие», и последствия этого решения привели его на исповедь. Вот только этот опыт первой исповеди оказался очень сложным:
«Подошел к монаху. Начал что-то стихийно говорить. А он вдруг меня перебивает: «Первый раз на исповеди?» — «Да…» С каким жаром он начал меня отчитывать, до сих пор помню… Стою, не понимаю ничего… Потом спрашивает: «Готовился?» — «А это как?» Тут он буквально с криком выгнал меня из храма…
Фото: http://showbiz.siteua.org
Я был просто разозлен! Я — такой сознательный — пришел рассказать о том, какой я гадкий, и что?! И ради чего я трясся в электричке и стоял в очереди?
Казалось, монах был неправ, когда повел себя так недружелюбно и выгнал из храма человека, который толком ничего ещё о церковной жизни не знал. Ведь так можно на всю жизнь оттолкнуть от Церкви. Но у Бога не бывает ничего случайного. И лично мне именно такой опыт был просто необходим — это было единственное средство, чтобы я пришел к пониманию, зачем мне Церковь. На контрасте с таким первым опытом я вскоре пережил нечто совсем другое.
Однажды на Рождество мама предложила сходить в храм недалеко от дома. Просто зайти, постоять. Зашли. Стоим. И вдруг я вижу, как пожилой священник делает мне знак рукой: мол, подойди. Я решил, что, раз зовут, надо подойти, мало ли что человеку нужно. Подхожу — и понимаю: священник, судя по всему, предполагает, что я пришел исповедоваться. А я ничего даже сказать не могу. О чём? Да и зачем? Я вообще об этом не думал. Но священник оказался опытным и начал говорить сам — за меня. И… я с трудом сдерживал слёзы. Всё, что батюшка говорил, — стопроцентно в меня попадало. Буквально в каждую мою мысль, которая меня тревожила. То, что я сам для себя никак не мог сформулировать, священник выразил очень чётко и назвал вещи своими именами. Он угадал даже то, что я не мог никому рассказать.
Во время этой исповеди я сам не сказал ни слова. И в этот вечер впервые в жизни причастился. И потом после службы мы ещё долго стояли и с этим батюшкой разговаривали… Тот груз, который я в себе носил, — его вдруг не стало». Продолжение следует. Источник: Журнал «Фома»
