В 2008 году Борис Корчевников уволился с телеканала «ТНТ» и устроился на «СТС» на должность директора регионального вещания, год спустя он появился на экранах в роли ведущего передачи «Хочу верить!», суть которой заключалась в расследовании исторических мифов. Следующим его проектом стала съемка в фильме «Ребята и Параграф» и роль ведущего в телепрограмме «История российского юмора».
С 2013 года Корчевников перешёл на канал «Россия-1». Здесь он стал новым лицом программы «Прямой эфир», после неё перешёл на телевизионный проект «Судьба человека» и «Далекие близкие». Вместе с этим с 2017 года он занимает должность директора и главного продюсера на православном телеканале «Спас». Источник: https://muzhyazheny.ru/womans/zhena-borisa-korchevnikova
БОРИС КОРЧЕВНИКОВ — О СВО:
«У этой войны через время будет ещё один, неожиданный итог: она даст неслыханный урожай на ниве Господней: наши Церкви — что в России, что в Малороссии — заполнятся новыми прихожанами: с молодыми, но очень взрослыми лицами.
Монастыри, пустующие иногда пока из-за скудости монашества, заполнятся новыми послушниками, иноками, монахами, а, может, даже, через время, не очень пожилыми схимниками.
Так было после Второй Мировой — весь цвет Псково-Печерского старчества и великого поколения монахов Троице-Сергиевой Лавры, которую в войну вернули частично Церкви — это все в значительной своей части были ветераны — молодые мужики, узнавшие Бога на войне: кто-то дал обеты монашества на поле боя (выживу — приму постриг), кто-то без всяких обетов просто не мог после пережитого посвятить жизнь мирскому суетному кружению.
Почти каждое известное святое имя, у которого в безбожную советскую пору согревалась вся верующая Россия — это были имена монахов-ветеранов: что Алипий (Воронов), что Кирилл (Павлов), да и любимый всеми — дай Бог долгих лет — старец `Илий (Ноздрин) — дитя войны: Алеше (имя старца `Илия до монашеского пострига, `Илием он был наречен в честь одного из мучеников Севастийских – ред.)) было 10 лет, когда в своей оккупированной фашистами деревне на его глазах высокопоставленный нацист выронил тубус с планом наступления на Курской дуге. Алеша тубус подобрал, скрывался с ним несколько дней, сумел передать в штаб Рокоссовскому (в своих воспоминаниях маршал, кажется, это описал, дочь его точно это вспоминала в интервью) и так повлиял на ход этой грандиозной битвы, сорвавшей наступление вермахта и переломившей всю войну.
Это у нас, а в Греции был великий Паисий Святогорец — только недавно канонизированный: в войну он служил связистом и потом всю жизнь сравнивал молитву с «настройкой на частоту Богу».
https://www.starhit.ru/novosti/polzuetsya-prilojeniem-dlya-gluhih-boris-korchevnikov-teryaet-nadejdu-vosstanovit-sluh-282540/
И это не ново. Вся история Церкви стоит на преподобных-солдатах: Илья Муромец, Фома Малетин, праведный Евдоким, Мартин Турский, Федор Островский…
Все они узнали Бога на войне. Как узнают и нынешние бойцы.
Но не только поэтому придут в Церковь.
И нет, кроме Церкви, силы на Земле, умеющий этот «синдром» залечить и выправить, ответить на все самые сложные вопросы, которые у человека, побывавшего в аду войны и в измерении предельной Правды — неизбежно будут.
А еще придут их родные. И родные тех, кто погиб.
Храмы заполнятся матерями, жёнами, дочерями и сыновьями, братьями, сёстрами, друзьями и всей родней наших ушедших героев — потому что нет, кроме Бога, силы, способной разделить эту боль и ответить на неё.
Будут среди них и те, кто обижен на Бога, кто разозлён на Него, кто, может быть, и придёт только для того, чтобы эту обиду высказать — последний раз и навсегда.
Но часто будет так, что время вывернет эту обиду в новое знание Бога, потому что Бог сердцеведец и не смотрит на наши мысли и на всё внешнее: Он и в этой обиде на Него сможет увидеть обратную сторону любви. А Любовь — это Его имя.
А следом может произойти невероятное. По всей нашей шестой части суши умноженное монашество, молитва, храмы Божии и жизнь перед Богом и в Боге — лавинообразно дадут непонятный материалисту эффект: укрепление и умножение семей и детей в них, счастье, выползание из нашей демографической ямы, расцвет культуры: музыка, поэзия, литература, кино, архитектура, язык — дадут невероятные плоды; случится загасание — хотя бы частичное и, может, ненадолго — идеологии жизни для себя и своего Я (потому что война, смерть, боль, Правда и молитва выучивают жить для другого), а плодом анти-эгоизма тоже станет счастье и развитие страны.
За этим последует экономический бум; рождение идеологии — может быть, даже без деклараций и кодексов её просто сформулирует народное сердце.
И на такую Россию посмотрит опьяневший и сошедший с рельс мир и, может быть, задыхаясь в собственных нечистотах, развидит в ней — спасение и для себя. И потянется к ней.
Так точно будет. Но не завтра. Потом. И не само. Такую страну нам всем надо сейчас отвоёвывать и вымаливать».
Источники: 1) https://kalakazo.livejournal.com/5263151.html , 2) https://t.me/Voenkor_reZervist/5924
Он попросил меня: «Скажи всем, чтобы они никогда не матерились, а молились во время войны и тогда спасены будут!»
Когда он вернулся с фронта, то сразу же пошёл работать продавцом в магазин, что в селе Гришкино Томской области. Тогда после войны он задумался о том, что хотел бы стать священником. И когда он собрался в монастырь, а потом и в семинарию, то с работы его никак не отпускали. И лишь в 1948 году с ним произошёл удивительный случай, который повлиял на его на дальнейшую жизнь.
Речь идет об известном священнике, фронтовике протоиерее Валентине Бирюкове. Он больше известен, как протоиерей, хотя он принял монашество и стал иеромонахом Иосифом.
Вот его воспоминания:
«Не могу без волнения об этом говорить. Был обычный рабочий день, близился вечер. И вот уже 7 часов, рабочий день закончился. В магазин заходит человек лет 55-ти. Лицо его очень доброе. Я его не знал и даже до сих пор не знаю. С виду он совершенно обыкновенный. Лицо — зеркало души и я как-то сразу к нему расположился. Но неожиданно он закрывает дверь на крючок и говорит мне прямо:
— Валентин! Встань на колени! Лицом на восток! Перекрестись трижды! А теперь слушай, я расскажу тебе твое прошлое и твое будущее, про друзей твоих. Что с тобой было расскажу. А ты слушай внимательно!
Я ничего не говорил, он рассказывал очень медленно всё и внятно. Мне потом уже показалось, что он хочет, чтобы я каждое слово понял и всё это запомнил.
Он стал говорить о том, где и что со мной произошло. Стал описывать места, в которых я бывал. Всех родных и близких, друзей и вообще с кем я жил и воевал, всех перечислил и описал подробно. Рассказал какие у меня ранения, операции были, да про будущую болезнь.
Я смотрел на него и думал, что не может быть такого, чтобы человек мог знать абсолютно всё обо мне. Многие вещи знал только я и больше никто. Откуда ему известно, что я был в блокаде? У меня появилось сомнение и недоверие уже. И в этот момент он сказал:
— У тебя осколок сидит в пояснице!
Тут я понял, что он правду говорит. Но кто же это такой?
Я заплакал от ужаса, потому что здесь, в Сибири, никто вообще не знал про осколок. Сижу и думаю, может разведчик это какой-то… Например, про награды легко узнать, а про осколок-то, который между третьим и вторым позвонком, я даже мамочке и папочке не говорил. Не хотел их расстраивать, думал, что перетерплю.
А потом этот человек говорит мне:
— Вспомни, Валентин! Вшестером вы договорились никогда не говорить хульных (матерных) слов, друг друга никогда не обижать. Ты помнишь про это?
— Конечно!
И тут я заплакал и понял, что человек не мог об этом знать точно. Я вообще никому об этом не рассказывал. Человек же продолжал:
— Вы всегда очень пламенно молились. Вы просили оставить вас в живых! И вот ты жив! Твои друзья тоже живы! А ты помнишь, сколько вокруг вас лежало убитых? Теперь ты понимаешь, что если бы вы матерились, хульные слова говорили, то точно так же лежали бы и вы. Вот что значит «матерок» и вот что значит молитва. Валентин, скажи всем, чтобы они никогда не матерились, а молились во время скорби, войны… И Господь оставит в живых! Молитва сохраняет жизнь на войне, материшина — уничтожает. Материшиной оскорбляешь Саму Царицу Небесную, Свою родную Мать и Мать землю!
Вот такой удивительный случай произошёл.
А про обещание не материться дело было так:
Мы договорились, чтобы во всю войну никакого хульного слова не произносить, никакой раздражительности не проявлять, никакой обиды друг другу не причинять. Где бы мы ни были — всегда молились. Бежим к пушке, крестимся: — Господи, помоги! Господи, помилуй! — кричали как могли. А вокруг снаряды летят, и самолеты прямо над нами летят — истребители немецкие. Только слышим: вжжж! — не успели стрельнуть, он и пролетел. Слава Богу — Господь помиловал. Я не боялся крестик носить, думаю: буду защищать Родину с крестом, и даже если будут меня судить за то, что я богомолец, — пусть кто мне укор сделает, что я обидел кого или кому плохо сделал… Никто из нас никогда не лукавил. Мы так любили каждого. Победу мы встретили в Восточной Пруссии… Но, слава Богу, все живы…» Источник: https://dzen.ru/a/Y-fdVOY1UCBVHZOi; Фото: https://muzhyazheny.ru/womans/zhena-borisa-korchevnikova
Рекомендуем к прочтению книгу протоиерея Валентина Бирюкова
«На земле мы только учимся жить» (Непридуманные рассказы).
